Динамические и территориальные аспекты воспроизводства сельского населения Воронежской области
Фото: РОО «Объединение многодетных семей города Москвы»
Введение
В наше сложное время возрастают различные угрозы существованию России и её регионам. Одной из самых сложных при этом является демографическая проблема. Для нашей страны с её огромной территорией необходимость сохранения и роста населения очевидна. Население является важнейшим фактором для обеспечения социально-экономического развития страны и региона. Люди являются производителями и потребителями продукции. При этом именно улучшение качества жизни людей является главной целью социально- экономического развития [2, 5, 7]. Если для большинства стран и всего мира в целом характерны большая рождаемость, большая доля детей, низкая обеспеченность работой, то в нашей стране в целом и особенно в регионах Центральной России наоборот. За 2022 год в Российской Федерации родились 1,3 миллиона детей (9‰), умерли 1,9 миллиона человек (13,1‰). Естественная убыль, несмотря на её уменьшение за счёт снижения смертности от ковида и его последствий составила 599,6 тысяч человек (–4,1‰). При этом Воронежская область относится, как и большинство регионов ЦФО, к типу регионов с негативными показателями естественного воспроизводства. Например, при среднем коэффициенте рождаемости в стране в 2021 году в 9,6‰, максимальном в Тыве (19,9‰), почти во всех регионах ЦФО они колеблются от 7 до 8‰. А худший показатель в ЦФО и в Российской Федерации наблюдался в Смоленской области – 6,7‰. По коэффициенту смертности ситуация практически идентичная. Худший показатель в ЦФО в Рязанской области (21,9‰) только немного не дотягивает до худшего в России (22,3‰) в Новгородской области. Кроме Москвы, Московской и Белгородской областей, регионы Центральной России, в том числе Воронежская область, занимают места от первой до третьей в десятке регионов по уровню естественной убыли населения. Первое место по этому показателю в Российской Федерации заняла в 2021 году Рязанская область (–14,7‰). При этом в Воронежской области демографические процессы характеризуются большой общностью по сравнению с другими регионами этого типа естественного воспроизводства в стране. Она занимала в 2021 году 66 место среди регионов Российской Федерации по уровню рождаемости и 69 место по уровню смертности, что обуславливает, с одной стороны, необходимость исследования её как типового региона с негативной системой воспроизводства населения, а с другой стороны, в регионе в ряде муниципальных районов (МР) ситуация близка к демографической катастрофе. Смертность населения в Воронежской области за 2021 год составила 46,5 тысячи человек (20,3‰), рождаемость 18,6 тысячи человек (8,1‰), а естественная убыль 27,9 тысячи человек (–12,2‰), что является худшим результатом за последние 70 лет. Поэтому, если не переломить ситуацию с рождаемостью, то Россия и особенно её русский Центр, не имеет будущего. В целом, несмотря на значительное снижение смертности в 2022 году (на 24,6%), сохраняется тяжёлая демографическая ситуация. В сельской местности (СМ) демографическая ситуация ещё хуже из-за худшей возрастной структуры населения. В настоящее время, в 2023 году, в СМ многих регионов страны, ЦФО и Воронежской области на фоне высокой смертности наблюдается сверхнизкая рождаемость, что преимущественно обусловлено снижением численности женщин молодого фертильного возраста и очередным изменением репродуктивного поведения (демографическим переходом к бездетной семье). В целом в сельской местности региона смертность в три с лишним раза превышает рождаемость [7, 8]. Растёт в значительной части молодёжной среды и даже среди семейных пар численность людей с полным отказом от рождения детей. Потеря политического, экономического и духовного суверенитета в начале 90-х годов, проникновение в наше общество и доминирование среди молодёжи западного (проамериканского) образа жизни все больше сказываются на демографических процессах, по мере замещения поколений с традиционными ценностями на более «продвинутую» молодёжь.
При этом Воронежская область все годы в постсоветское время по сравнению с Российской Федерацией характеризуется более низкой рождаемостью, более высокой смертностью и худшей возрастной структурой населения. Это в настоящее время и в перспективе сказывается и будет сказываться на трудовом потенциале и занятости населения Воронежской области [14]. Процессы развития населения региона неразрывно связаны с общим характером социального и экономического развития, так как население является подсистемой пространственной общественной системы [6]. Такая система включает в себя системы естественного и миграционного воспроизводства населения с населёнными пунктами разного уровня [5, 6]. На первое января 2023 года численность населения Воронежского региона составила 2284,7 тысячи человек всего: 1564,9 тысячи человек городского населения (68,5%) и 719,7 тысячи сельских жителей или 31,5%. [16]. Сельская местность в целом и многие муниципальные районы и сельские поселения уже давно находятся в состоянии демографического коллапса (во многих МР в 2021 году смертность превысила рождаемость в четыре раза, а в Подгоренский МР в пять раз), что определяет плохое будущее для трудовых ресурсов региона, ухудшает перспективы развития социальной и бытовой инфраструктуры. При этом развитие населения является исключительно инерционным процессом, характеризуется значительной пространственной неоднородностью, поэтому цель работы – исследование динамических и территориальных аспектов развития сельского населения Воронежской области является, по нашему мнению, важной и вполне актуальной.
Материалы и методы
Для достижения поставленной цели были использованы историко-генетический, пространственный, графический, системно-структурный, статистический и другие методы исследования. Основными источниками информации для проведения исследования стали сборники «Демографический ежегодник», «Регионы России» и другие материалы сайта Росстата. Статистическая информация в разрезе муниципальных образований была получена с помощью базы данных показателей муниципальных образований. Полученные данные по этим источникам были систематизированы, структурированы и проанализированы. Исследование развития процессов воспроизводства сельского населения проводилось и на региональном уровне, но в основном на муниципальном, поэтому в работе широко использовались сравнительный и конкурентный методы.
Результаты и обсуждение
Динамика населения Воронежской области (наиболее яркий суммарный показатель характеристики демографических процессов) имеет в целом негативные тренды, которые значительно хуже средних по Российской Федерации. Надо отметить, что сокращение населения наблюдалось и в дореформенное время. Например, между переписями 1979 года и 1989 года население региона уменьшилось на 12 тысяч человек благодаря постоянному оттоку населения за пределы региона. В целом, Воронежский регион, как и весь Центральный-Чернозёмный район был «демографическим донором» страны в 19 и 20 веках прежде всего за счёт исключительно высокой плотности сельского населения. Имел место недостаток свободной пашни, регион во второй половине 19 века был почти полностью распахан (пашня составляла свыше 80% всей территории). На этой основе избыточность трудовых ресурсов вызвала «отходничество» (сезонную миграцию) и миграционный отток населения [2]. В 80-е годы в сельской местности Воронежской области уже не хватало трудовых ресурсов, поэтому использовались сезонные рабочие из Молдавии и Украины, студенты и преподаватели вузов, работники городских предприятий и организаций. До середины 20 века наблюдался рост жителей из-за высокого естественного прироста населения. Но демографический переход в 60-е годы к малодетным семьям, несмотря на молодость населения, резко снизил рождаемость [8]. В эти годы число абортов в стране выросло до 5,6 миллионов детей в год (максимум в российской истории). При этом максимум абортов по отношению к родам составил в 1993 году 235 абортов на 100 рождённых детей. В Воронежском регионе ситуация аналогичная по сравнению со страной. Поэтому с 70-х годов (1959 год – 2368,7 тысячи человек, 1970 год – 2526,9 тысячи человек) население Воронежской области стало уменьшаться за счёт мощного оттока жителей при небольшом естественном приросте [2, 3]. При этом в 70-е и 80-е годы общий коэффициент рождаемости почти не менялся: 12,4‰ в 1970 году и 11,5‰ в 1990 году. Позже, наоборот, благодаря значительному миграционному внешнему приросту населения наблюдалось лишь небольшое сокращение населения в 90-е годы даже при очень низкой рождаемости и довольно высокой смертности [2, 5, 8]. В Воронежской области в 2022 году смертность (35,4 тысячи человек или 15,3‰) более чем в два раза превысила рождаемость (17,4 тысячи человек или 7,5‰) [16]. Для сравнения в 1940 году родились 76323 детей или 28,1‰, в 1960 году соответственно – 49421 детей или 20,6‰, в 1980 году – 32834 детей или 13,3‰. В 2023 году рождаемость продолжает падать и приближаться к рекордно низкому показателю 1991 года – 7,1‰. По сути, практически повторяется очередная демографическая волна с меньшей амплитудой (Рисунок 1).
Составлено авторами
При этом для сельского населения Воронежской области в советское время была характерна немного более высокая рождаемость по сравнению с рождаемостью городского населения. В «рыночное» время, напротив, она почти в 1,5 раза ниже. В 1970 году в сельской местности Воронежской области проживали 1389 тысяч человек, а 2023 году почти в два раза меньше - 719,5 тысячи жителей (Рисунок 2).
.png)
Составлено авторами
После гражданской войны примерно 90% жителей региона составляли сельские жители. Урбанизация 30-х годов наметила резкий тренд падения численности сельских жителей, что было неизбежным из-за коллективизации и развития малотрудоёмких отраслей сельского хозяйства на основе внедрения широкой механизации. Надо отметить, что регион только с 1954 года существует в современных границах. С 1970 года и сетка муниципальных районов стала стабильной. Последним был образован в современных границах Верхнемамонский район (9 декабря 1970 года), поэтому используем данные по муниципальным образованиям с 1979 года. В 1959 году численность сельских жителей составила 1547,1 тысячи человек или 65,3% от всей численности жителей региона (2368,7 тысячи человек). При этом наибольшее падение численности сельских людей (не только благодаря урбанизации) происходило в 70-е годы 20 века, когда активно проводилась политика сокращения «неперспективных» деревень». Даже в 60-е годы, когда происходила интенсивная индустриализация региона, сокращение сельских жителей было меньше.
Воронежская область, особенно её СМ, как мы уже отмечали, столетиями была демографическим «донором» страны. Сейчас ситуация во многом поменялась. При этом отток молодёжи из села никогда не прекращался. Но рост сельского населения за счёт миграции наблюдался только в некоторых сельских населённых пунктах в зоне Воронежской агломерации – в Рамонском, Новоусманском и Семилукском МР [5, 15]. За последние полвека выросла численность сельских жителей лишь в Новоусманском МР (28%) во многом за счёт субурбанизации. Несколько раз наблюдались разовые организованные массовые притоки мигрантов в сельские поселения Богучарского района, что позволило сохранить численность населения. Например, в сельское поселение Залимановское в 2016 году прибыло сразу 1228 человека, а всего в это поселение за 2011-2022 годы миграционное прибытие составило 5943 человек. Наиболее массовый отток сельского населения (особенно в 70-80-е годы) наблюдался в периферийных районах северной части области (в Эртильском МР произошло сокращение сельского населения в 2,54 раза, в Аннинском МР – в 2,13 раза) и в восточной части региона (Бутурлиновский МР – 2,23 раза, Грибановский МР – 2,35 раза, Терновский МР – 2,14 раза). В отсталом аграрном районе крайней северо-западной части области (Нижнедевицком МР) относительная близость к Воронежу сыграла негативную роль (город «высосал» жителей), сокращение населения составило 2,14 раза. В южной периферии региона ситуация лучше за счёт притока мигрантов, поэтому темпы снижения численности сельских жителей колебались от 1,03 раза в Богучарском МР до падения в 1,71 раза Петропавловском МР.
Современная динамика сельского населения (за 2011-2021 годы) достаточно ярко повторяет тенденции территориального развития населения Воронежской области за последние 50 лет. К первой группе МР с благоприятной динамикой жителей можно отнести Новоусманский МР (рост на 18%), Рамонский МР (рост в 1,25 раза), Богучарский МР (рост на 1%). За 2021 год численность населения в этих районах увеличилась только за счёт миграционного притока, для всех районов без исключения характерна естественная убыль жителей (Таблица 1).
.png)
Составлено по данным [1,16]
Сократилось за 2011-2021 годы на 4% численность сельского населения в Бобровском МР, на 3% в Семилукском МР, на 2% в Хохольском МР, на 5% в Репьевском МР. Кроме Репьевского и Богучарского районов, все остальные МР этой группы имеют относительно высокий уровень социально-экономического развития или пригородное положение. Но такое положение наблюдается в Репьевском МР, как и некоторых других районах, потому что район почти потерял возможности оттока молодёжи. Пенсионерок в сельской местности этого района в 2022 году насчитывалось 3302 человек, что ненамного меньше трудоспособных женщин (3688 человек). При этом девочек до 16 лет было в три раза меньше – 1102 человек. Наибольшие темпы сокращения численности сельских жителей наблюдаются в относительно развитых МР – Аннинском и Батурлиновском (22%), что намного больше среднего показателя по региону (9%). Для этих, как и других районов с достаточно благоустроенными городскими центрами, огромное значение имеет отсутствие работы для молодёжи современного типа, которая не желает тяжёлого труда. В этих районах, особенно в Аннинском МР, сейчас наблюдается предельно негативная возрастная структура женского сельского населения. В 2022 году здесь, несмотря на повышение пенсионного возраста, численность сельского женского населения в возрасте старше трудоспособного возраста составила 5089 человек, что больше численности сельских женщин в трудоспособном возрасте (4491 человек) и в 3,25 раза больше численности населения моложе трудоспособного возраста – 1565 девочек. В Бутурлиновском МР численность сельского женского населения в возрасте старше трудоспособного возраста (3744 человек) в 2022 году в 3,64 раза была больше численности населения моложе трудоспособного возраста – 1029 девочек. Да и во всем населении половозрастная структура в этих районах негативная. Наиболее тяжёлая ситуация в области не только в сельском, но и во всем населении наблюдается в Борисоглебском ГО, где численность населения за 2011-2021 годы уменьшилась на 25,3%. Для него характерна низкая рождаемость, высокая смертность и большой отток населения из города Борисоглебска в Воронеж, Москву и другие крупные центры [3, 4]. В остальных муниципальных образованиях области темпы падения численности сельских жителей за эти годы составляли 11-20%.
Главной угрозой устойчивому демографическому развитию СМ является падение рождаемости. В 2021 и 2022 годах снизилась рождаемость в южной части области, где она упала до рекордных 63 ребёнка в 2021 году или 3,4‰ в Ольховатском МР, но и в остальных МР здесь ситуация ненамного лучше. В целом на уровне рождаемости сказываются многие факторы: половозрастная структура населения (особенно численность женщин фертильного возраста), этнические, социально-экономические, религиозные, психологические и другие факторы [2, 4]. Они тесно переплетаются между собой. В 2022 году численность женщин в возрасте 15-49 лет составила 521, 5 тысячи человек, что намного меньше по сравнению с показателем 1959 года (745,7 тысячи человек) и ненамного ниже уровня 1989 года (558,3 тысячи человек). При этом доля женщин фертильного возраста составляла соответственно 0,422, 0,51, 0,415 от численности всех женщин. Большое значение имеет падение доли женщин возраста активного деторождения (20-29 лет) среди всех фертильных женщин: с 0,336 в 1959 году до 0,228 в 1970 году, 0,299 в 1979 году, 0,297 в 1989 году, 0,261 в 2002 году, 0,316 в 2010 году и 0,217 в 2022 году, что во многом и обуславливает цикличность воспроизводства. Но все же, по нашему мнению, психологический фактор имеет сейчас решающее значение. Падение числа браков, особенно у людей в возрасте 20-24 года показывает отсутствие желания молодых людей иметь детей, что требует глубокого переосмысления экономических аспектов демографической политики. Сейчас в возраст активного деторождения вступили дети из малодетных семей конца 90-х и начала 2000-х годов. В основном это уже поколение во многом с западной культурой. Как показывают опросы молодых людей, высокой рождаемости от них ожидать не стоит. По нашему мнению, более реально скажется на рождаемости полноценная поддержка многодетности [4, 8, 9]. Тем более, что численность 30-39-летних женщин в 1,6 раза больше, чем численность 20-29-летних женщин. В Воронежской области рождение вторых детей в 2021 году мало уступало числу рождений первых детей, что не только характеризует эффективность демографической политики, но также свидетельствует о наличии женщин, которые в перспективе могут стать и многодетными. На муниципальном уровне идёт концентрация воспроизводственного потенциала в Воронежской агломерации, где за счёт более молодого населения рождаемость заметно выше. При такой рождаемости сельская социальная инфраструктура снова станет «избыточной» и процессы социального «опустынивания» усилятся [15].
На более высокой смертности сельского населения сказываются также многие факторы. Прежде всего избыточная смертность в трудоспособном возрасте в селе обусловлена алкоголизмом, особенно у мужчин. Это страшная социальная проблема, которую нужно решать более активно, в том числе проблему самогоноварения. Влияет на рождаемость и смертность прямо и опосредованно состояние экологии сел и городов [7, 10-13]. Отток населения провоцируется и плохим состоянием природных ресурсов, особенно водных [7, 17].
Казалось бы, Воронежская область, как и большинство регионов ЦФО, близка к демографической катастрофе. Но, с другой стороны, потенциал воспроизводства позволяет пока рожать детей столько, чтобы даже обеспечить рост населения. Ведь число рождений детей на тысячу женщин всего фертильного возраста не достигает даже 30 человек в год, а в возрасте (20-29 лет) составляет лишь 80 детей. Это означает что за год лишь одна из 33 женщин общего фертильного потенциала (от 15 до 49 лет) рожала детей, а в 20-29 лет только одна из двенадцати женщин. Поэтому теоретическая возможность для роста рождаемости в случае изменений репродуктивного поведения людей имеется.
Сокращение числа заключаемых браков, предельно низкая рождаемость в молодом возрасте обуславливает необходимость изменения демографической политики. Необходимо полноценное стимулирование рождений не только первого (как сейчас сделано) или второго, но и последующих детей, льготы на ипотеку, пособия на всех детей до 18 лет и так далее [9]. Чем третий ребёнок хуже первого? Надо поддерживать материально все семьи с детьми, а не только семьи без доходов или с низкими доходами (многие из них маргинальные элементы – алкоголики, цыгане и другие люди, у которых пособия детей могут быть основным источником дохода, (при этом на детей они деньги не тратят) [9]. В советское время рождаемость, по сути, никак не стимулировали выплатами, кроме декретных отпусков, но тогда детские вещи были очень дешёвыми. Сейчас детская обувь стоит как обувь для взрослых. Здесь тоже есть элементы экономической политики.
Выводы
1. Несмотря на резкое ухудшение воспроизводственных показателей и в целом негативную динамику населения региона за многолетний период, Воронежская область остаётся одной из самых плотно-заселённых территорий в России (в пять раз выше, чем в целом по стране). Пока ещё остаётся относительно высокий демографический и трудовой потенциалы, но уже возникли и растут зоны демографического и социального опустынивания в западной, северной и восточной периферии области.
2. Нехватка трудовых ресурсов во многих сельских поселениях и даже в ряде МР в целом ограничивает возможности инвестиционного развития. Будущее сокращение численности трудовых ресурсов соответственно снижает потенциал развития региона. В сельской местности Воронежской области уже сейчас полноценное функционирование социально-бытовой инфраструктуры в ряде сельских МР наблюдается только в райцентрах.
3. Сокращение брачности населения показывает нежелание молодёжи иметь семьи и детей и обуславливает необходимость кардинального изменения демографической политики. Сейчас дети однодетных семей 90-х годов вступили в фертильный возраст, но, очевидно, детей от них много не будет. По нашему мнению, эффективнее скажется на рождаемости поддержка многодетных: материнский капитал на каждого ребёнка, льготная (может быть даже беспроцентная) ипотека для многодетных и бесплатная (от пяти детей и больше) и так далее. Тем более, что численность 30-39-летних женщин в 1,6 раза больше, чем число 20-29-летних женщин. В области рождение первых детей почти равно доле вторых детей, что показывает не только эффективность демографической политики, но и наличие контингента перспективных для рождения третьего и четвёртого ребёнка женщин. Учитывая высокие цены на детские товары, нужны выплаты на каждого ребёнка до 18 лет в любой семье, а не до трёх лет как в многодетных семьях в настоящее время. При этом аборты обязательно нужно вывести из системы обязательного медицинского страхования.
4. Устойчивое состояние сельского населения (рождение выше смертности) для Воронежской области в ближайшее время маловероятно: рождаемость на муниципальном уровне нужно увеличивать на 12–18‰ в год. В данной ситуации повышение уровня и привлекательности жизни в СМ региона, возможность жить в более комфортных и цивилизованных условиях, сокращение разрыва в уровне благоустройства между городом и селом, как это уже происходит в пригородной зоне Воронежа, развитие транспортной инфраструктуры может позволить привлечь городских жителей не только в пригородную зону (субурбанизация), но и для постоянного места жительства вместе с работой для отдалённых от Воронежа территорий. Для этого нужны соответствующий перенос производства, рост повышения производительности труда и внедрения современных и высокоразвитых технологий во все сферы сельской жизни.
5. Для территорий с крайне негативной воспроизводственной структурой населения необходимо обеспечить миграционный приток. Поэтому следует повышать социальный и культурный потенциал региона, улучшать природную среду. При сохранении существующих тенденций естественного и миграционного воспроизводства населения Воронежской области в ближайшей перспективе 4/5 жителей региона будут проживать в Воронежской агломерации, что означает демографическую и социально-экономическую катастрофу для остальных территорий региона. Поэтому нужна не только активная демографическая политика в целом для региона, но и оптимальная территориальная социально-экономическая политика.
Список литературы
1. База данных показателей муниципальных образований. Ссылка.
2. Белова В. А., Крупко А. Э. Демографические аспекты устойчивого развития ЦЧР // Вестник Тамбовского университета. Серия: Естественные и технические науки, Тамбов. ТГУ. 2013. Т.18, Выпуск 2. С.565-569.
3. Деревягина М. В. Учебная миграция как фактор устойчивого развития Воронежской области // Вестник Тамбовского университета. Серия: Естественные и технические науки. 2013. Т. 18. № 4-1. С. 1390-139.
4. Деревягина М. В. Трансформация воспроизводственных процессов населения Воронежской области и влияние на них демографической политики // ФЭС: Финансы. Экономика. 2020. Т. 17. № 10. С. 37-47.
5. Крупко А. Э. Теоретические аспекты изучения территориальной организации населения и расселения // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: География. Геоэкология. 2002. № 1. С. 65-69.
6. Крупко А. Э. Системно-структурный подход в исследовании населения и расселения // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: География. Геоэкология. 2002. № 1. С. 70-73.
7. Крупко А. Э., Шульгина Л. В. Экологические аспекты сбалансированного развития Центрально-Черноземного экономического района // ФЭС: Финансы. Экономика. Стратегия. 2019. №10. С. 31-41.
8. Крупко А. Э., Чугунова Н. В. Проблемы и особенности устойчивого развития системы населения Центрально-Черноземного района // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Экономика. Информатика. 2015. №19 (216), выпуск 36/1. С. 21-28.
9. Крупко А. Э., Шацких А. Г. Демографические аспекты устойчивого развития Липецкой области // ФЭС: Финансы. Экономика. Стратегия. 2022. №4. С. 26-35.
10. Куролап С. А., М. В. Деревягина, О. В. Клепиков Медико-демографический риск в Воронежской области: современные тенденции и пространственные различия // Региональный анализ состояния окружающей среды и экологические риски для населения : сборник научных статей. Воронеж: Цифровая полиграфия, 2021. С. 141-151.
11. Куролап С. А., Епринцев С. А., Мамчик Н. П., Клепиков О. В. Оценка риска для здоровья населения, связанного с техногенным загрязнением города Воронежа // Теоретическая и прикладная экология. 2008. № 3. С. 42-49.
12. Епринцев С. А., Куролап С. А., Клепиков О. В., Шекоян С. В. Оценка воздействия техногенного загрязнения воздушной среды на медико- демографические процессы крупных урбанизированных регионов // Геополитика и экогеодинамика регионов. 2020. Т. 6. № 3. С. 43-50.
13. Рогозина Р. Е. Современные проблемы экологии малых городов Воронежской области // Глобальные климатические изменения: региональные эффекты, модели, прогнозы: Материалы международной научно-практической конференции, Воронеж, 03–05 октября 2019 года / Под общей редакцией С.А. Куролапа, Л.М. Акимова, В.А. Дмитриевой. Воронеж: «Цифровая полиграфия», 2019. С. 284-287.
14. Рогозина Р. Е. Занятость населения Воронежской области как индикатор устойчивого развития региона // ФЭС: Финансы. Экономика. 2020. Т. 17. № 10. С. 28-36.
15. Устойчивое развитие муниципального образования: социально-экономико- географические аспекты (на примере Новохоперского муниципального района Воронежской области) / Н. В. Яковенко, И. В. Комов, О. В. Диденко [и др.] ; Под общей редакцией Н.В. Яковенко. М: Издательство «Перо», 2015. 175 с.
16. Федеральная служба государственной статистики. Ссылка.
17. Natural Factors of Sustainable Development of the Central-Black-Earth District / A. E. Krupko, R. E. Rogozina, Y. M. Fetisov [et al.] // IOP Conference Series: Earth and Environmental Science : Current Problems and Solutions, Yurga, 13–14 февраля 2020 года. Yurga, 2020.
Оригинал публикации: Крупко А. Э. Динамические и территориальные аспекты воспроизводства сельского населения Воронежской области // Геополитика и экогеодинамика регионов. – 2023. – Т. 9, № 3. – С. 177-189.