Многопоколенная семья сегодня: опыт совместного проживания поколений
На фото семья Минеевых-Козловых (Владимирская область) / источник: пресс-служба Правительства Владимирской области
Введение
«Большая многопоколенная семья в традиционной российской семейной культуре всегда была основным типом семьи, в которой были налажены тесные взаимосвязи между несколькими поколениями родственников», — зафиксировано в документе, определяющем концептуальные основы отношения государства к семье и целям семейной политики [Об утверждении Концепции… , 2014]. Тем не менее глобальные общественные процессы XX—XXI столетий превратили некогда большую территориально и функционально единую семейно-родственную группу в несколько маленьких отдельных семей. В результате урбанизации в первой половине XX века небольшая семья становится доминирующей социальной семейной структурой в России, причём не только в условиях города, но и на селе [Миронов, 2003: 236].
Согласно данным переписей, в 1970 году каждое четвертое частное домохозяйство из двух и более человек было «простым», не включающим прочих родственников, в 1989 году доля таких домохозяйств возросла до 81,1 %, несколько снизившись в новом столетии: до 70,2 % в 2002 году, до 67,5 % в 2010 году [Елисеева, Васильева, 2014].
Таким образом, многопоколенность как совместное проживание нескольких поколений взрослых и детей перестаёт быть базовой демографической семейной структурой. С другой стороны, функциональная связь поколений не теряет своего значения. Результаты опроса ВЦИОМ 2022 года показывают, что большинство мужчин (62 %) и женщин (70 %) старше 18 лет включают родителей в состав своей семьи, демонстрируя сохраняющуюся ценность «большой» семьи, межпоколенных отношений [Дела семейные… , 2022]. Важность сохранения, укрепления и продвижения традиционных семейных ценностей, обеспечения преемственности поколений, заботы о достойной жизни старшего поколения подчёркивается в последних документах, касающихся внутренней политики государства [Об утверждении Основ… , 2022]. В этом контексте исследование многопоколенности как демографической и социальной структуры, возможность и условия её сохранения в современных реалиях приобретают особую значимость и актуальность.
Тема многопоколенности как исторического типа семьи фигурирует в фундаментальных трудах отечественных учёных [Харчев, Мацковский, 1982; Голод, 1998], в частности, в фамилистическом блоке научной дискуссии о состоянии института семьи как единственной формы моногамной семьи, способной удовлетворить базовые общественные потребности в воспроизводстве и социализации поколений [Антонов, Медков, 1996]. Многопоколенные семьи становятся самостоятельным специфичным объектом исследований, в которых анализируются территориальное распределение/размещение таких семей в России в контексте демографического развития [Пациорковский, 2008]; роль, функции, задачи больших семей в современных условиях [Ростовская и др., 2023]. Проблематика многопоколенности раскрывается через анализ взаимодействия поколений в семье [Саралиева, Судьин, 2023]. В фокусе внимания — динамика и конфликты таких отношений [Вдовина, 2005; Синявская, Гладникова, 2007], межпоколенные трансферты [Судьин и др., 2018; Бурмыкина, 2021; Гурко, 2023], прародительский потенциал [Шубат, Багирова, 2020; Янак, 2021]. Безусловно, многопоколенная семья и межпоколенное взаимодействие оказываются в фокусе зарубежных современных исследований, большинство из которых посвящены прародительству, вопросам прародительской вовлечённости и влияющих на неё факторов [Fry, Passel, 2014; Buchanan, Rotkirch, 2018; Popescu, Pronzato, 2022]. Тем не менее многопоколенная семья нуждается в дальнейшем тщательном и скрупулезном анализе с точки зрения оценки её потенциала не только как демографической, но и социальной структуры, а значит, с точки зрения возможности достижения целей социальной семейной политики по сохранению традиционных ценностей и решения важных социальных проблем и задач (уход за пожилыми, поддержка молодых детных семей), которые во многом являются следствием трансформационных процессов в сфере семьи и брака. В рамках данной статьи попытаемся частично ответить на поставленные исследовательские вопросы.
Методы исследования и методика анализа
В основу описания многопоколенной семьи легли, во-первых, данные последней Всероссийской переписи населения 2020 года в разрезе городского и сельского населения, населения федеральных округов, во-вторых, результаты авторского пилотажного исследования «Опыт проживания в многопоколенной семье», проведённого в январе — феврале 2024 года методом полустандартизированного интервью с целью рассмотреть и обобщить опыт совместного проживания представителей разных поколений. Объект исследования — лица в возрасте 18 лет и старше, имеющие опыт проживания в многопоколенной семье на разных этапах жизненного и семейного циклов (будучи ребёнком с родителями/родителем и бабушкой/дедушкой; на этапе молодой семьи с родителями/родителем одного из супругов; являясь родителем взрослых детей, живущих совместно). Общее число опрошенных — 28 человек (16 женщин и 12 мужчин) в возрасте от 20 до 69 лет. Данные были обработаны при помощи программного пакета ЛЕКТА, осуществляющего контент-анализ документов. Выделенный из первоначального массива лексем (n > 23 тыс.) словарь (набор слов и словосочетаний), отражающий микросюжеты, связанные с описанием различных аспектов расширенного проживания родственников, составил 81 единицу. Для выявления коррелирующих семантических цепочек и фрагментов интервью в этой же программе был произведен факторный анализ, в результате которого получено оптимальное для адекватной систематизации тематического разнообразия число факторов — 20. Объясняющая способность модели составляет 52 %. Получены факторы с положительной и отрицательной нагрузкой, а также поляризованные факторы. Факторы с отрицательной нагрузкой означают либо их негативное влияние на качество и/или уровень межпоколенного взаимодействия в рамках расширенного домохозяйства, либо негативную оценку состояния и перспектив развития многопоколенной семьи. Факторам даны условные названия, далее они проанализированы в их взаимосвязи.
Результаты исследования
Как уже было отмечено, многопоколенная семья как демографическая структура становится все более редким явлением. Данные последней Всероссийской переписи населения 2020 года подтверждают это и позволяют говорить о сформировавшейся относительно стабильной родственной структуре семьи, исключающей в большинстве случаев совместное проживание нескольких поколений.
Сегодня большая часть семей в России имеют нуклеарную структуру, то есть состоят из супружеской пары с детьми или без них (Таблица 1). Доля таких семей, согласно данным последней переписи населения 2020 года, сохраняется на уровне 48,6 % и в течение двух последних десятилетий остаётся более или менее неизменной. Значительное число домохозяйств, состоящих из матери (отца) с детьми, делают простую семейную структуру подавляющей в современном российском обществе, численность домохозяйств, имеющих данную структуру, достигает 66,8 % от их общего числа. Только каждое седьмое домохозяйство в 2020 года (14,1 %) можно отнести к сложным, составным, доля однозначно многопоколенных семей оказывается ещё меньше — 7,6 %. Стоит отметить, что состав домохозяйств весьма разнообразен, и не всегда можно четко сказать, во-первых, за счет каких связей они расширены (например, типы 7 и 11 в таблице могут включать и вертикальные, и горизонтальные связи, а могут и исключать какие-либо из них), во-вторых, допустимо ли считать отдельные типы простыми или составными (например, «прочие домохозяйства», которые могут включать домохозяйства с пропущенным поколением). «Прочие домохозяйства из одной супружеской пары», по всей вероятности, будут составными, что немного увеличит долю сложных домохозяйств в общем числе частных домохозяйств, состоящих из двух и более человек, — до 19,6 %. Родственная структура городских и сельских домохозяйств отличается несильно. Уровень нуклеаризации семей на селе и в городе одинаков. Небольшие отличия кроются в распределении типов домохозяйств внутри простых и сложных (составных) семей. Сельские семейные домохозяйства чаще включают полное супружеское ядро — 51,1 против 47,7 %; в городе больше монородительских домохозяйств — 19,1 против 15,7 %; составных домохозяйств на селе чуть больше — 17,7 против 13,2 %. Можно очень условно говорить, что сельская структура семьи более традиционна и благополучна: здесь больше полных и «больших» семей, меньше «прочих» (8,2 против 15,4 %).
Учитывая большую территорию страны, национальное и культурное разнообразие, можно предположить, что уровень нуклеаризации в различных федеральных округах неодинаков и структурные элементы «традиционности» семьи выражены по-разному. Стоит отметить, что данный тезис подтверждается лишь частично. Численность простых и сложных домохозяйств действительно варьируется, разница в доле домохозяйств различного типа может быть существенна [Всероссийская перепись населения… , 2020]. В первом случае она составляет 15,1 п. п. (от 59,1 % в Северо-Кавказском округе до 74,2 % в Уральском), во втором — 12,17 п. п. (от 10,83 % в Сибирском округе до 23 % в Северо-Кавказском). Различны доли и монородительских, и многопоколенных семей. Доля домохозяйств, имеющих неполное родительское ядро, минимальна в Северо-Кавказском федеральном округе — 20 %, максимальна в Северо-Западном — 29,6 %; домохозяйств, включающих представителей нескольких поколений, меньше всего в Уральском округе — 5,5 %, больше — в Северо-Кавказском (13,4 %). В то же время родственная структура современной семьи такова, что остается стабильной даже с учетом территориального фактора. Простая семья во всех без исключения округах является доминирующим типом, даже в отличном от других Северо-Кавказском, где уровень нуклеаризации самый низкий. Характеристикой семейной структуры максимально «традиционного» Северо-Кавказского федерального округа, как и везде, следует считать нестабильность родительского ядра.
Примечание. Курсивом выделены типы домохозяйств, которые можно однозначно считать многопоколенными семьями.
Рассчитано по: [Всероссийская перепись населения… , 2020].
Безусловно, более значимые различия могут раскрываться в региональном разрезе, который не был предметом специального анализа. Тем не менее сложно рассматривать многопоколенную семейную структуру, даже потенциально и в самых «традиционных» регионах, в качестве доминирующей, а её сохранение в современных условиях в качестве таковой как возможное.
Значение и смыслы многопоколенной семьи не только как демографической, но и как социальной структуры были проанализированы также в контексте результатов авторского исследования. Сразу стоит отметить, что вследствие небольшой распространённости многопоколенных семей найти информантов, проживающих в такой семье, оказалось непросто. Поэтому объектом исследования стали те, кто не только имеет, но и когда-то имел опыт совместного проживания с несколькими поколениями.
Полученные в ходе анализа текстов факторы показывают, насколько разнообразны могут быть ситуации совместного проживания, их восприятие и оценка, готовность и желание продолжить или повторить такой опыт в будущем. Авторы попытались объединить все факторы в три условных смысловых блока: причины-ситуации формирования «большой» семьи, оценка полученного опыта, причины прекращения совместного проживания или перспективы сохранения / возобновления его в будущем.
«Ранний (детский) опыт проживания в многопоколенной семье» — фактор с отрицательной нагрузкой, он характеризует состав и особенности расширенного домохозяйства в период совместного проживания поколений в рамках раннего, или детского, опыта информантов и включает в себя лексемы бабушка, мама, папа, дедушка и умер(ла). Согласно материалам интервью, конфигурация «прародитель(и) — родитель(и) — ребенок/дети» является наиболее распространённой на ландшафте многопоколенности, хотя представлены случаи проживания с сиблингами (или своими — сестрами/братьями, или родителей — тетями/дядями):
…Помню школьные годы, жил с бабушкой, с дедушкой несколько лет. Ну, тут я был маленький, ничего особого, примечательного не было для меня, это было абсолютно нормально, естественно, то есть <то, что> (Здесь и далее примечания авторов статьи к текстам интервью приводятся в угловых скобках) папа, мама, бабушка, дедушка, мы все вместе живём (муж., 69 лет, проживает со своими женой и дочерями);
…<Мы с родителями> проживали вместе с бабушкой со стороны папы, она была вдова, дедушка погиб на фронте (жен., 50 лет, не замужем, проживает одна);
…С семьей брата мужа… мы семь лет прожили, абсолютно в хороших взаимоотношениях (жен., 65 лет, замужем, двое детей, проживает вдвоём с мужем).
Одни оценивают этот опыт как положительный, другие — скорее, как отрицательный, но, пожалуй, ключевой характеристикой является его темпоральность. Детский опыт проживания с мамой/папой и бабушками/дедушками, как правило, имеет временный характер, а его прерывание/завершение знаменуется или отделением младших, например, в связи с взрослением, созданием собственной семьи, или смертью представителей старшего поколения. Всё это объясняет отрицательную нагрузку данного фактора:
…Так и получилось, что мы жили тремя поколениями, по очереди помогая друг другу. Плюс мой папа всегда был очень семейным человеком, и для него важно поддерживать связи с родственниками. <Если уже не проживаете совместно — почему?> Нет, не проживаем в связи со смертью бабушки и дедушки. Но и до этого мыслей отделиться не было, потому что это означало бы бросить их в сложной ситуации — дедушка из-за врачебной ошибки стал инвалидом, и бабушка несколько лет за ним ухаживала (жен., 21 год, не замужем, живет отдельно от родных).
Второй фактор, или причина-ситуация, условно обозначенная как «характеристика “приёма” в дом», в качестве центральной сюжетной линии раскрывает причины и обстоятельства объединения с родными после вступления в брак (или отношения). Здесь также обсуждались поведенческие особенности родственников — владельцев жилья, объединивших поколения на одной «территории». В описании многопоколенного семейного уклада определённое значение имеет то, кто является «принимающей» стороной, и, соответственно, локализация проживания. Подавляющее большинство участников нашего исследования выступали в роли нуждающихся в жилье, поэтому им приходилось соглашаться на условия хозяев помещения — старшего поколения. Это обусловливает специфику комментариев и отрицательную направленность данного фактора: рассматриваются трудности адаптации, ощущения дискомфорта, в числе прочего связанного с необходимостью подстраиваться и порой подчиняться воле главы дома:
…Неудобно и дискомфортно. У меня есть свои устои, правила и порядки. Тут порядки другие, приходится подстраиваться. Но это временно, поэтому нормально. Конфликты происходят с отцом девушки. Я ему не особо нравлюсь (муж., 29 лет, проживает с партнёршей и её родителями);
…Я однозначно за то, чтобы родители и дети всё-таки проживали отдельно. Потому что, когда ты живешь с другой семьей… Изначально… каждая семья, в ней всегда какие-то свои традиции, какие-то свои условия, какая-то своя специфика определённая. …Свекровь у меня была властная… и она всегда говорила: «Ты должна делать так, ты должна делать эдак». И у нас постоянно были стычки, и муж всегда метался между мной и свекровью. Это было очень сложно, это было напряжённо… (жен., 33 года, проживает с мужем и ребёнком).
В дополнение стоит рассмотреть факторы, связанные с оценкой качества отношений со свёкром/свекровью и/или тестем/тёщей: «патрилокальное проживание» и «матрилокальное проживание». Первый фактор, ключевой лексемой которого является «свекровь», имеет отрицательную нагрузку, второй, характеризующий взаимодействие мужа с родителями жены, положительную нагрузку:
…Конечно, в таком проживании тоже есть свои плюсы: старшее поколение может взять на себя часть быта и ухода за детьми или, наоборот, дети могут заботиться о пожилых родителях. …Но минусов чаще всего больше — в таких семьях сложно соблюдать иерархию, могут возникнуть конфликты на бытовой почве, не все могут найти общий язык с родителями супруга (жен., 21 год, не замужем, живёт отдельно от родных).
В подтверждение представленным выше тезисам ещё один фактор — «родство» показал: члены расширенной семьи, родственные отношения между которыми возникли в результате заключения брака, менее восприимчивы к советам и назиданиям со стороны старшего поколения, что может интенсифицировать спорные, конфликтные ситуации и повысить возможность развития в семье неблагоприятного социально-психологического климата:
…Скажем, молодая жена там, ну я уж, я ж мужчина, да, если там тёща указывает, там свекровь указывает жене, как надо готовить, она головой кивает, но ей не очень нравится, ей хочется по-своему, да, ну вот (муж., 69 лет, проживает со своими женой и дочерями);
…Когда родители ко мне приезжали, жили, всё равно казалось, что что-то не так. Они старались не вмешиваться, мне хотелось как бы, чтоб в семье моей, с мужем, всё было хорошо и их не обидеть как бы, и дети маленькие подрастают, ну, сложно как бы всё это урегулировать (жен., 42 года, проживает с мужем и детьми).
Следующий фактор «перспективы и опыт проживания в многопоколенной семье в зрелом возрасте» высвечивает ситуации воссоединения семьи (переезд родителей к детям в зрелом или пожилом возрасте) в результате «принятия соответствующего решения» вследствие возникновения «необходимости», объективных обстоятельств: болезни и/или утраты способности родителей/прародителей к самообслуживанию, их потребности в постоянном уходе и присмотре. Программная обработка текстов интервью присвоила данному фактору положительный регистр, подчёркивая приверженность россиян внутрисемейной солидарности и взаимопомощи, безальтернативность морального долга перед пожилыми и больными родителями (хотя в данном случае совместное проживание поколений приобретает не интенциональный, а вынужденный характер):
…Для меня совместное проживание — это, скорее, вынужденная мера (жен., 21 год, не замужем, живёт отдельно от родных);
…В перспективе я не рассматриваю вариант проживания в многопоколенной семье, так как, живя самостоятельно, я познала цену личного пространства, и сейчас я ставлю его в приоритет. Единственное исключение, которое может быть, — это состояние моих родителей. …Если будет требоваться непосредственный уход, то, конечно же, мы будем жить вместе (жен., 21 год, не замужем, живёт отдельно от родных);
…Бабушка заболела, поэтому было принято решение её перевезти к нам с родителями для ухода за ней (муж., 33 года, женат, проживает с супругой и ребёнком).
Однако, несмотря на основной лейтмотив семейной взаимопомощи, солидарности и заботы, нагрузка отдельно выделившегося фактора прародительской мобильности (воссоединение поколений) является отрицательной. С одной стороны, это может объясняться констатацией неприятных, но высоковероятных проблем одиночества и самообслуживания старшего поколения, решение которых берёт на себя среднее поколение. С другой стороны, нежеланием «вырывать» прародителей из контекста их сложившейся жизни, домохозяйства:
…Когда моя мама станет пожилой, конечно, я бы пригласила её жить к себе, чтобы она была рядом, под присмотром и не была одинока, так скажем, и сделала бы то же самое по отношению к маме мужа. То есть я считаю, что человек старость должен так закончить, а не в одиночестве (жен., 20 лет, не замужем, проживает отдельно от родителей);
…Бабушка 70 лет жила по своим правилам. Тут она приедет в их дом <к своим детям>, и в 70 лет она будет вынуждена переучиться жить по их правилам. Если она не переучится, родители будут беситься, она будет беситься, всем будет плохо от этого. У неё там <в родном регионе> друзья, у неё там вся жизнь. Они её перевезут в Московскую область, у неё кто из знакомых будет? (жен., 21 год, не замужем, проживает с соседкой отдельно от родителей).
Фактор «причины проживания в расширенной семье» более подробно раскрывает основные обстоятельства, обусловившие совместное проживание представителей разных поколений. Среди них выделяются: отсутствие собственного жилья и альтернативы отдельного проживания; изменение брачного статуса, повлекшее необходимость переезда к родителям; временное совместное проживание как условие для обеспечения комфортной адаптации семьи к новым условиям в контексте изменения семейной структуры (например, при рождении детей); совместное проживание, не ограниченное конкретным периодом, для возможности реализации карьерных траекторий родителей (среднее поколение) и прародительских стратегий (семейная востребованность в контексте реализации воспитательной, хозяйственно-бытовой функций, функции организации досуга, функции первичного социального контроля и др.); совместное проживание многопоколенной семьи как семейная традиция почитания старших и заботы о них:
…Мы развелись с мужем (жили <с ним> в Беларуси), и вернулись с дочкой в Нижний Новгород. <…> На тот момент не было <собственного жилья>, мы вернулись к родителям. Второй опыт проживания <в расширенном домохозяйстве> был связан точно так же <с тем>, что не было своего жилья (жен., 60 лет, в разводе, есть дочь и внучки, сейчас проживает одна);
…С 6 лет, помню, было первый раз, когда бабушка — мамина мама — переехала к нам. Она жила с кем-то, потом этот её бойфренд умер, и она вернулась в свою старую квартиру, где мы жили с папой и с мамой. <…> А ещё позже, после смерти уже бабушки (она умерла раньше, чем её мама, это моя прабабушка), мы взяли прабабушку к себе, потому что ей уже было там за 80, у неё был Альцгеймер, как я сейчас понимаю, там крыша уже уезжала, она не могла уже жить <самостоятельно>. …Ну, то есть да, до самой смерти вот она с нами жила. <…> Когда родилась у нас вторая дочь, тогда родители жены приехали из Беларуси и пожили у нас годик, помочь немножечко. …Они там и готовили, и гуляли, ну, в общем, помощь по хозяйству (муж., 46 лет, проживает с женой и двумя детьми);
…Родители раньше много работали, и им было удобно, чтобы мной занималась бабушка: отводила в школу, забирала, делала со мной домашку, водила на секции. Родителей часто не было, поэтому это было лучшее решение (муж., 21 год, холост, проживает с родителями, бабушкой и дедушкой);
…Это была традиция, что родители, которые в возрасте, проживали вместе с детьми. В данном случае у бабушки была дочь и сын, так было заведено, что сын, короче, должен был заботиться о матери в пожилом возрасте (жен., 50 лет, не замужем, проживает одна).
Как отмечалось ранее, информанты выделяли и плюсы, и минусы расширенного домохозяйства, представленного несколькими поколениями. Эти характеристики оказались объединёнными в фактор «оценка многопоколенного проживания». В качестве главного плюса обозначается удобство: наличие крыши над головой, совместный бюджет, помощь в быту и присмотре за нуждающимися в уходе родными (будь то дети или, напротив, пожилые родственники). По мнению респондентов, практика проживания в многопоколенной семье позволяет сформировать ценностно-смысловую сферу человека (прежде всего детей), навыки заботы о старших, основы уважительного отношения к ним, более эффективно организовать процесс социализации, опираясь на опыт поколений, примеры успешных межпоколенных / межличностных / внутрисемейных коммуникаций (фактор с условным названием «опыт и перспектива»). Позитивный взгляд на многопоколенную семью как комплиментарную практику предусматривает набор определённых критериев: самостоятельности старшего поколения (способность к самообслуживанию и необременительность), готовности старшего поколения помочь младшему и наоборот, большой жилплощади, в которой всем хватает места:
…Ну, в принципе, дело неплохое, конечно, так вот жить вместе… особенно в наше время, когда есть большие дома, есть большие квартиры. <Но>, на мой взгляд, молодым, наверное, мало приятного жить с родителями. Вот мое такое впечатление. Потому что каждое поколение отличается своими особенностями. У нас одно, мы росли на одних, скажем так, каких-то установках. Наши дети — на других, внуки на — третьих (муж., 67 лет, трое детей, проживает вдвоём с женой).
Таким образом, несмотря на выделение плюсов, ответы на уточняющие и проверочные вопросы, касающиеся различных проблемных нюансов, конфликтов в отношениях с родными и перспектив продолжения или возобновления опыта совместного проживания, показывают, что большинство информантов видят более комфортным раздельное проживание представителей разных поколений, предпочли бы отделиться или не возвращаться к такому формату проживания. В конечном счёте именно это обусловливает отрицательную нагрузку данного фактора. В качестве одного из главных минусов информанты называют ограниченность или отсутствие личного пространства:
…Минусы, к сожалению, тоже есть, например, в моем случае это была гиперопека, и периодически она заставляла меня чувствовать <себя> дискомфортно. Также в большой семье зачастую не хватает личного пространства (жен., 20 лет, не замужем, проживает отдельно от родителей);
…Тут трудно, всё равно какие-то там трения возникают между семьями... Другое дело, когда живешь в большой комнате… на другой этаж дома можешь уйти, тогда уже легче. …На одном этаже одна кухня для одной семьи, другая кухня — для другой, при необходимости в гостиной встречаются там. <Зато> можно родителей <держать> под присмотром, плюс они с внуками общаются, какой-то жизненный опыт им передают, присматривают за ними (муж., 69 лет, проживает со своими женой и дочерями);
…Единственное, что в современных условиях, наверное, ввиду маленькой площади, занимаемой под жилье, могут быть какие-то там, да… всё равно у каждого в доме должно быть какое-то, хотя бы маленькое, личное пространство. Если это небольшое пространство есть, то это, я думаю, здесь никаких отрицательных моментов нет (жен., 50 лет, не замужем, проживает одна).
Причем некоторые информанты, акцентируя внимание на описании своих проблем в организации и функционировании многопоколенного домохозяйства, признают трудности, возникающие и у другого(их) поколения(й):
…Они <родители>… пожили <у нас>, и им было тяжеловато. Во-первых, маленький ребёнок, во-вторых, они просто хотели к себе домой, они скучали, начинали там смотреть фотографии родного города… Мы решили, что они поедут домой (жен., 42 года, проживает с мужем и детьми);
…Мы купили свекрови квартиру однокомнатную, потому что уже немножко стало тяжело жить вместе... Она все-таки хотела жить своей жизнью, мы — своей. На основании этого возникали часто конфликты, и было принято решение, чтобы окончательно не портить отношения, лучше разъехаться (жен., 33 года, проживает с мужем и ребёнком).
В рамках отдельной сюжетной линии (отрицательный фактор «размеры жилой площади для проживания многопоколенной семьи») обсуждается, что стеснённые условия могут способствовать увеличению внутрисемейных конфликтов, провоцировать «моральную усталость» от постоянного общения и отсутствия личных границ, что влечёт необходимость постоянного личного эмоционального контроля для обхода острых углов:
…Если в трёхкомнатной квартире живут папа, мама, там двое-трое детей, стариков, то тут получается: друг у друга на головах сидят. Скажем, мать, родители в одной комнате, куча детей в другой комнате, там старики в третьей комнате, ну, и все на кухне вместе столкнутся. Да, тесно. Тем более что родители, как они ни стараются не вмешиваться в дела молодой семьи, ну, не удержишься где-то, где-то подскажешь, ещё что-нибудь. …Всё равно возникают какие-то трения (муж., 69 лет, проживает со своими женой и дочерями).
Сложности взаимодействия внутри большой семьи иллюстрирует фактор «перераспределение функциональных ролей». Жизнедеятельность многопоколенной семьи в контексте распределения внутрисемейных обязанностей для обеспечения комфортной жизни может приводить к подмене функциональных ролей членов семьи: иногда прародители функционально встают на позицию родителей для своих внуков, среднее поколение — на позицию сиблингов для своих детей, братья/сестры — на позицию родителя:
…Среднее поколение функционально как братья и сестры внуков. Ну, как старшие братья и сестры. Среднее поколение это чувствует, оно бунтует… поэтому происходят стычки… они не чувствуют себя вполне на своей территории. …Он <дедушка> вёл себя <так>, как мужчина, в моем представлении, должен вести. Практически из наблюдений за отношениями моего дедушки с бабушкой, видимо, и сформировалось представление, что вот это естественно в жизни, когда мужчина вместе с женщиной разделяет бытовые все обязанности. <…> Он приходит за мной, например, в садик. Я, конечно, больше всех, наверное, ребёнком маму любила, но я очень любила, когда за мной бабушка и дедушка приходят. Вот мы с дедушкой шли на прогулку, и дедушка что-нибудь рассказывал тоже интересное, но дедушкин рассказ… он больше шутил (жен., 50 лет, замужем, проживает вдвоём с мужем).
Значение опыта старших в многопоколенной семье трактуется неоднозначно, что отражает фактор «трансляция опыта». С одной стороны, транслирование опыта старшим поколением может способствовать передаче знаний, навыков, позволяющих повышать жизнеспособность семьи. С другой стороны, подобная практика со стороны старшего поколения иногда рассматривается их детьми как слишком навязчивая, в то время как дети (среднее поколение) стремятся наращивать свой жизненный опыт, основанный на их личном выборе и действиях:
…Просто бабушка умеет, любит поучать у нас, а я не люблю прислушиваться, я люблю делать так, как мне нравится (жен., 30 лет, проживает с мужем, дочерью и родителями супруга);
…Ну, во-первых, разные поколения. Вам сложно договориться обычно, и одно дело друг у друга гостить, на время приезжать, а другое дело вместе жить, потому что одни строят быт так, другие строят быт по-другому. Плюс это детско-родительские отношения, не происходит сепарация полная, потому что вы находитесь вместе. Как будто бы… ты живёшь не свою жизнь (жен., 21 год, не замужем, проживает с соседкой отдельно от родителей).
Успешность отношений в многопоколенной семье (сюжеты, объединенные в фактор «параметры благополучия многопоколенной семьи»), их позитивная коннотация определяются некоторыми условиями: наличием взаимной поддержки, умением обходить острые углы (отсутствие или минимум конфликтных ситуаций), отсутствием разногласий и напряжения на почве ведения быта, разумным и/или удобным распределением обязанностей и зон ответственности:
…В основном кухней, готовкой — всем этим занималась мама. Бабушка тоже могла что-то готовить, если мама не дома или мама не готовит. То есть у них не было дележки кухни или каких-то недопониманий по этому поводу. В уборке было то же самое. То есть каждый в семье убирался: и я, и мама, и бабушка, и отец тоже убирался. То есть… никто не обговаривал, где чьё место, это как-то само определилось. Бабушка никогда не лезла в отношения родителей (жен., 20 лет, не замужем, проживает с мамой);
…Мы <с семьей брата моего мужа> прожили совместно 7 лет. Но я хочу сказать, что все эти годы были спокойными. Вот я сейчас думаю — надо же, мы как в коммуналке жили, но жили достаточно дружно (жен., 65 лет, замужем, двое детей, проживает вдвоем с мужем).
Сюжеты, выделенные в ходе интервью (фактор «семейная мобильность»), говорят о возможности временного/ситуативного совместного проживания нескольких поколений, определяемого рядом условий как вынужденных, так и желанных переездов:
…<Мои родители> нас пригласили в гости, во-первых, мы давно не виделись, мне хотелось пожить какое-то время вместе. Во-вторых, второй ребёнок — они помогали со вторым ребёнком, <когда> он родился (жен., 42 года, проживает с мужем и детьми);
…Поскольку мы не молодеем, мама у нас уже пожилой человек, и возможно, в какой-то момент времени нам придется взять её к себе, потому что она, может, одна и не захочет и не будет жить, переедет к нам, будем жить все вместе (жен., 44 года, проживает с мужем и детьми).
Стоит отметить, что прекращение совместного проживания не означает разрыва отношений, а, напротив, усиливает стремление к сохранению межпоколенных связей, но в других условиях:
…У меня сестра с ними <родителями> сейчас живет, помогает. …Ну, раз в год и я к ним приезжаю в гости… надолго не получается из-за детей маленьких, ну, где-то на неделю приезжаю (жен., 42 года, проживает с мужем и детьми).
Выводы и дискуссия
Многопоколенная семья, являвшаяся основной структурной единицей российского общества вплоть до начала XX столетия, постепенно перестаёт быть таковой, приобретая новые значение и смыслы в современном обществе. Сохранение её как модальной демографической семейной структуры сегодня вряд ли возможно. И данные статистики, и результаты качественного авторского исследования чётко указывают на это. Статистически многопоколенная семья в течение XX столетия перестаёт быть доминирующим типом домохозяйства, даже в относительно «традиционных» федеральных округах, отличных от остальных. Наступление XXI столетия не преломило этой тенденции. Качественное исследование показывает, что совместное проживание поколений рассматривается как временная и вынужденная мера, безусловно имеющая не только минусы, но и плюсы, опыт проживания в такой семье может расцениваться как положительно, так и отрицательно.
Многообразие опыта совместного проживания обобщается в первую очередь с учётом следующих моментов: раннего (детского) опыта, опыта на момент создания семьи (отношений), воссоединения на этапе старения родителей. Смыслы во многом также определяются ими: взросление в большой семье — скорее, положительный опыт; включение молодой пары в большую семью — максимально сложный и болезненный процесс; принятие в семью пожилых родителей — моральный долг. Создание большой семьи — это во многом объединение ресурсов для решения жизненных проблем, необходимость в котором пропадает при изменении ситуации. Но желание жить отдельно, характерное для подавляющего большинства информантов, означает не разрыв связей, а, скорее, наоборот — стремление к их сохранению, но в других, новых условиях и форматах, которые ещё требуют исследования и анализа. Таким образом, многопоколенность как социальная структура не теряет своей значимости. Элемент «традиционности» — взаимная помощь и поддержка поколений — сохраняется, что подтверждается исследованием. И именно наличие такой поддержки и готовность к ней стоит считать дополнительным и важным критерием семейного благополучия.
Список литературы
Антонов А. И., Медков В. М. Социология семьи. М.: Изд-во МГУ: Изд-во Междунар. ун-та бизнеса и управления («Братья Карич»), 1996. 304 с.
Бурмыкина О. Н. Межпоколенные отношения в неполных и полных семьях // Петербургская социология сегодня. 2021. № 15. С. 20—35.
Вдовина М. В. Межпоколенные конфликты в современной российской семье // Социологические исследования. 2005. № 1. С. 102—104.
Всероссийская перепись населения 2020. Т. 8: Число и состав домохозяйств // Росстат. 2020.
Голод С. И. Семья и брак: историко-социологический анализ. СПб.: Петрополис, 1998. 272 с.
Гурко Т. А. Взаимопомощь поколений в городских семьях // Женщина в российском обществе. 2023. № 3. С. 43—58.
Дела семейные // ВЦИОМ. 2022. 15 декабря.
Елисеева Е. Е., Васильева Э. К. Основные направления исследования домохозяйств по материалам Всероссийских переписей населения // Вопросы статистики. 2014. № 4. С. 32—40.
Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.). СПб.: Дмитрий Буланин, 2003. Т. 1. 548 с.
Об утверждении Концепции государственной семейной политики в Российской Федерации на период до 2025 года: распоряжение Правительства РФ от 25.08.2014 № 1618-р.
Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей: Указ Президента РФ от 09.11.2022 № 809.
Пациорковский В. В. Многопоколенная семья — основа демографического развития // Россия и современный мир. 2008. № 3. С. 194—209.
Ростовская Т. К., Кучмаева О. В., Васильева Е. Н. Институт многопоколенной семьи как резерв демографического развития России // Демографические исследования. 2023. Т. 3, № 4. С. 59—77.
Саралиева З. Х.-М., Судьин С. А. Многопоколенная семья в фокусе социологических исследований: (опыт нижегородских социологов) // Женщина в российском обществе. 2023. № 4. С. 86—95.
Синявская О. В., Гладникова Е. В. Взрослые дети и их родители: интенсивность контактов между поколениями // Родители и дети, мужчины и женщины в семье и обществе / под ред. Т. М. Малевой, О. В. Синявской. М.: Независ. ин-т соц. политики, 2007. Вып. 1. С. 517—544.
Судьин С. А., Кутявина Е. Е., Курамшев А. В. Межпоколенные отношения в современной нижегородской семье // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Социально-экономические науки. 2018. № 3. С. 56—71.
Харчев А. Г., Мацковский М. С. Современная семья и ее проблемы. Ереван: Айастан, 1982. 271 с.
Шубат О. М., Багирова А. П. Продолжительность прародительства в России: статистические оценки и возможности управления в рамках национального проекта «Демография» // Вопросы управления. 2020. № 6. С. 142—155.
Янак А. Л. «Нереализованные» бабушки и дедушки: прародительская ресурсность vs прародительская депривация // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. 2021. № 1. С. 54—69.
Buchanan A., Rotkirch A. Twenty-first century grandparents: global perspectives on changing roles and consequences // Contemporary Social Science. 2018. Vol. 13, iss. 2. P. 131—144.
Fry R., Passel J. S. In Post-Recession Era, Young Adults Drive Continuing Rise in Multigenerational Living. Washington (DC): Pew Research Center’s Social and Demographic Trends project, 2014.
Popescu L., Pronzato C. Grandparents’ care and mothers’ work in Europe. Taking different points of view // Mothers in the Labor Market / еd. by J. A. Molina. Springer, 2022. P. 123—136.
Оригинал публикации: Егорова Н. Ю., Янак А. Л., Захаркина Т. Н., Петрова Т. Ю. Многопоколенная семья сегодня: опыт совместного проживания поколений // Женщина в российском обществе. 2024. № 4. С. 66—83.